Меня пугают бабульки у метро. Те самые, которые сидят на складных стульях и продают зелень и соленья. Выходя со станции, я упираюсь в стройные ряды деревянных ящиков, за которыми сидят они и ждут своего покупателя, свою жертву, что бы принять из рук оной мятые пятьдесят рублей в обмен на не менее мятый пучок лука. Утром их едва ли наберётся десяток, но к вечеру линия импровизированных прилавков растягивается настолько, что в ней приходится оставлять проходы. Но вне зависимости от своего числа, они есть. Будут всегда. Мы к ним привыкли.
Мне кажется, что в какой то момент они расширят ареалы своего обитания. Ящики с товаром на них будут образовывать уже не десятки, а сотни метров. Покрытые клеенкой, тканью или, на худой конец, бумагой, эти баррикады заставят людей идти в обход. Почувствовав свою власть над человеческим трафиком, бабки займутся перекройкой города.
Потрескается асфальт на старых дорогах, куда больше не проехать - ведь они сидят по среди дороги и продают редис с укропом. Ожидая приема у доктора мы будем рассматривать не памятку по безопасности, а маринады, аккуратно расставленные на параллельные очереди ящики из досок, за которыми сидят они. В один день я, выходя из душа, увижу в квартире бабку, которая будет продавать зелёный лук. Я молча посмотрю на нее, а она на меня, после чего я достану заранее оставленные в халате 50 отсыревших рублей и получу несколько перьев лука не первой свежести. Она пойдет в следующую квартиру, дверь в которую так же как и в мою откроет без ключа, а я заварю себе чай и буду давиться купленными вчера у другой бабки помидорами. Я терпеть не могу помидоры.
